Text 177

ТЕКСТ 177

Verš

Текст

bilvamaṅgala kaila yaiche daśā āpanāra
ihāṅ dekhi’ sei daśā ha-ila āmāra

билваман̇гала каила йаичхе даш́а̄ а̄пана̄ра
иха̄н̇ декхи’ сеи даш́а̄ ха-ила а̄ма̄ра

Synonyma

Пословный перевод

bilvamaṅgala — Bilvamaṅgala; kaila — udělal; yaiche — jako; daśā — podmínka; āpanāra — jeho; ihāṅ — zde; dekhi' — vidím; sei daśā — ta podmínka; ha-ila — stala se; āmāra — moje.

билваман̇гала — Билвамангала; каила — совершил; йаичхе — как; даш́а̄ — состояние; а̄пана̄ра — его; иха̄н̇ — здесь; декхи’ — увидев; сеи даш́а̄ — это состояние; ха-ила — стало; а̄ма̄ра — мое.

Překlad

Перевод

Bilvamaṅgala Ṭhākura se vzdal své neosobní realizace kvůli realizaci Osobnosti Božství. Nyní vidím, že jsem na tom podobně, protože už došlo k této změně.“

«Ради постижения Бога как личности Билвамангала Тхакур прекратил попытки постичь Его безличное проявление. Я вижу, что я тоже изменился и нахожусь в сходном положении».

Význam

Комментарий

Bilvamaṅgala Ṭhākura byl v mládí neosobní monista a meditoval o neosobní záři Brahmanu. Později se stal oddaným Pána Kṛṣṇy a své vysvětlení této změny podal ve verši (178), který je citován v Bhakti-rasāmṛta-sindhu. Někdy oddaný dochází na úroveň realizace Bhagavāna, Nejvyšší Osoby, postupně, po dosažení nižších úrovní realizace – realizace neosobního Brahmanu a lokalizované Paramātmy. Postavení takového oddaného je popsáno v Caitanya-candrāmṛtě (5) Prabodhānandy Sarasvatīho:

В юности Билвамангала Тхакур был имперсоналистом, исповедовавшим философию монизма, и медитировал на безличное сияние Брахмана. Впоследствии он стал преданным Господа Кришны, и причина такой перемены описана в следующем (178) стихе, который цитируется в «Бхакти-расамрита-синдху». Иногда преданный приходит к познанию Бхагавана, Верховной Личности, не сразу, а через промежуточные ступени: познавая сначала безличный Брахман, затем Параматму в сердце каждого. Состояние, которого он в конце концов достигает, описано Прабодханандой Сарасвати в «Чайтанья-чандрамрите» (5):

kaivalyaṁ narakāyate tridaśa-pūr ākāśa-puṣpāyate
durdāntendriya-kāla-sarpa-paṭalī protkhāta-daṁṣṭrāyate
viśvaṁ pūrṇa-sukhāyate vidhi-mahendrādiś ca kīṭāyate
yat-kāruṇya-kaṭākṣa-vaibhava-vatāṁ taṁ gauram eva stumaḥ

каивалйам̇ нарака̄йате тридаш́а-пӯр а̄ка̄ш́а-пушпа̄йате
дурда̄нтендрийа-ка̄ла-сарпа-пат̣алӣ проткха̄та-дам̇шт̣ра̄йате
виш́вам̇ пӯрн̣а-сукха̄йате видхи-махендра̄диш́ ча кӣт̣а̄йате
йат-ка̄рун̣йа-кат̣а̄кша-ваибхава-вата̄м̇ там̇ гаурам эва стумах̣

Kaivalya, splynutí se září Brahmanu, oddanému připadá jako peklo. Nebeské planety, sídla polobohů, mu připadají jako fantasmagorie. Yogī meditují kvůli ovládání smyslů, ale pro oddaného jsou smysly hady s vylámanými zuby. Oddaný své smysly ovládat nemusí, protože jsou již zaměstnané službou Pánu. Není proto možné, aby se chovaly jako hadi. V hmotné existenci jsou smysly silné jako jedovatí hadi. Jsou-li však použity ve službě Pánu, jsou jako jedovatí hadi, kterým byly odstraněny jedové zuby, takže již nejsou nebezpeční. Celý svět je pro oddaného replikou Vaikuṇṭhy, protože netrpí úzkostí. Vidí, že vše patří Kṛṣṇovi, a ničeho si nechce užívat sám. Dokonce se ani nesnaží získat postavení Pána Brahmy či Indry, ale jen se snaží vše zaměstnávat ve službě Pánu. Proto nemá problémy a setrvává ve svém přirozeném postavení. To vše je možné, když člověk obdrží milostivý pohled Śrī Caitanyi Mahāprabhua.

Кайвалья, растворение в сиянии Брахмана, кажется преданному адом, а вознесение на райские планеты, где обитают полубоги, — фантасмагорией. Йоги, чтобы обуздать чувства, занимаются медитацией, однако для преданного чувства подобны змеям без ядовитых клыков. Преданному не нужно специально укрощать чувства, ибо они и так заняты служением Господу. Поэтому органы его чувств перестают действовать как ядовитые змеи. Чувства тех, кто ведет материальное существование, подобны ядовитым змеям. Но если чувства заняты служением Господу, то их уподобляют безвредным змеям с вырванными ядовитыми зубами. Поскольку преданный всегда безмятежен, окружающий мир кажется ему второй Вайкунтхой. Преданный считает, что все принадлежит Кришне, и не ищет наслаждений для себя самого. Он даже не хочет занять положение Господа Брахмы или Индры. Преданный желает только одного — все задействовать в служении Господу, поэтому у него нет никаких проблем. Он занимает свое естественное, изначальное положение. Все это становится возможным для того, кого Шри Чайтанья Махапрабху благословил Своим милостивым взглядом.

V Caitanya-candrāmṛtě je mnoho dalších veršů, které tento princip dokreslují:

В «Чайтанья-чандрамрите» есть и другие стихи, иллюстрирующие это положение:

dhik kurvanti ca brahma-yoga-viduṣas taṁ gauracandraṁ numaḥ

дхик курванти ча брахма-йога-видушас там̇ гаурачандрам̇ нумах̣

(Caitanya-candrāmṛta 6)

Чайтанья-чандрамрита, 6

tāvad brahma-kathā vimukta-padavī tāvan na tiktī-bhavet
tāvac cāpi viśṛṅkhalatvam ayate no loka-veda-sthitiḥ
tāvac chāstra-vidāṁ mithaḥ kala-kalo nānā-bahir-vartmasu
śrī-caitanya-padāmbuja-priya-jano yāvan na dig-gocaraḥ

та̄вад брахма-катха̄ вимукта-падавӣ та̄ван на тиктӣ-бхавет
та̄вач ча̄пи виш́р̣н̇кхалатвам айате но лока-веда-стхитих̣
та̄вач чха̄стра-вида̄м̇ митхах̣ кала-кало на̄на̄-бахир-вартмасу
ш́рӣ-чаитанйа-пада̄мбуджа-прийа-джано йа̄ван на диг-гочарах̣

(Caitanya-candrāmṛta 19)

Чайтанья-чандрамрита, 19

gauraś cauraḥ sakalam aharat ko 'pi me tīvra-vīryaḥ

гаураш́ чаурах̣ сакалам ахарат ко ’пи ме тӣвра-вӣрйах̣

(Caitanya-candrāmṛta 60)

Чайтанья-чандрамрита, 60

Rozhovory o neosobním Brahmanu nejsou oddanému příliš příjemné. Takzvaná usměrnění v śāstrách mu také připadají prázdná. Je mnoho lidí, kteří se o śāstrāch přou, ale pro oddaného jsou takové debaty pouhý nadměrný hluk. Vlivem Śrī Caitanyi Mahāprabhua všechny tyto problémy zmizí.

Преданного нисколько не привлекают беседы о безличном Брахмане. Так называемые заповеди шастр тоже кажутся ему лишенными смысла. Многие спорят о шастрах, однако для преданного такие споры — пустой звук. Так по милости Шри Чайтаньи Махапрабху преданный избавляется от всех беспокойств.