ТЕКСТ 33
TEXT 33
Текст
Verš
йо ’йам̇ йогас твайа̄ проктах̣
са̄мйена мадхусӯдана
этасйа̄хам̇ на паш́йа̄ми
чан̃чалатва̄т стхитим̇ стхира̄м
yo ’yaṁ yogas tvayā proktaḥ
sāmyena madhusūdana
etasyāhaṁ na paśyāmi
cañcalatvāt sthitiṁ sthirām
Пословный перевод
Synonyma
арджунах̣ ува̄ча — Арджуна сказал; йах̣ айам — тот, который; йогах̣ — метод мистической йоги; твайа̄ — Тобой; проктах̣ — описанный; са̄мйена — в общих чертах; мадху-сӯдана — о покоритель демона Мадху; этасйа — этого; ахам — я; на — не; паш́йа̄ми — вижу; чан̃чалатва̄т — от беспокойства; стхитим — состояние; стхира̄м — устойчивое.
Перевод
Překlad
Арджуна сказал: О Мадхусудана, практика йоги, которую Ты описал, кажется мне непосильной, ибо ум мой беспокоен и неустойчив.
Arjuna prohlásil: Ó Madhusūdano, systém yogy, který jsi shrnul, se mi zdá nepraktický a nezvládnutelný, protože mysl stále těká a nevydrží v klidu.
Комментарий
Význam
В этом стихе Арджуна отвергает практику мистической йоги, описанную Господом Кришной (начиная со слов ш́учау деш́е и до йогӣ парамах̣), ибо считает ее непосильной. В век Кали обыкновенный человек не может уйти из дома в горы или в лес, чтобы в уединении заниматься йогой. Жизнь людей в этот век коротка, и всю ее они проводят в тяжелой борьбе за существование. Они не принимают всерьез даже простые, легко выполнимые виды духовной практики — что же тогда говорить о более сложной системе йоги, которая требует особого образа жизни, определенного положения тела во время медитации, тщательного выбора места и полного отстранения ума от материальной деятельности. Будучи человеком практичным, Арджуна понимал, что эта практика йоги ему не по силам, хотя у него было очень много достоинств. Он жил очень долго, принадлежал к царскому роду, был наделен множеством добродетелей, прославился как великий воин и, самое главное, был близким другом Господа Кришны, Верховной Личности Бога. Пять тысяч лет назад у Арджуны было гораздо больше достоинств, чем у нас в нынешнее время, и все же он отверг практику мистической йоги. Мы нигде не найдем упоминания о том, что он когда-либо занимался ей. Поэтому для основной массы людей, живущих в век Кали, данную практику йоги следует считать неприемлемой. Конечно, некоторые, очень редкие люди могут заниматься ей, но для большинства это невозможно. Если так обстояли дела пять тысяч лет назад, что тогда говорить о сегодняшнем дне? Те, кто пытается имитировать эту практику, посещая пресловутые школы и общества йоги, лишь напрасно теряют время, хотя и думают, что добились каких-то успехов. Они пребывают в полном неведении относительно истинной цели йоги.
Mystickou yogu, kterou Pán Kṛṣṇa popsal Arjunovi — počínaje slovy śucau deśe a konče yogī paramaḥ — Arjuna nyní odmítá, jelikož se necítí schopen ji provádět. Obyčejný člověk v tomto věku Kali nedokáže odejít z domova na osamělé místo v horách nebo v džungli, kde zasvětí život yoze. Kali-yuga se vyznačuje krutým bojem o život, který je navíc krátký. Lidé nemají vážný zájem o seberealizaci, ani když se jim nabízejí jednoduché a praktické prostředky, natož pak v případě tohoto obtížného systému yogy, který vyžaduje žít usměrněným způsobem, sedět v určité pozici na určitém místě a odpoutat mysl od hmotných činností. Arjuna jakožto praktický člověk uvážil, že tuto yogu nelze provádět, přestože k tomu měl mnoho dobrých předpokladů. Patřil ke královskému rodu a měl mnoho vznešených vlastností: byl mocný válečník obdařený dlouhým životem a především byl nejdůvěrnějším přítelem Pána Kṛṣṇy, Nejvyšší Osobnosti Božství. Tehdy, před pěti tisíci lety, měl Arjuna mnohem lepší možnosti než my dnes, ale přesto tento systém yogy odmítal přijmout. A nenajdeme také jediný historický zápis o tom, že by se mu kdy věnoval. Z toho plyne, že jej obecně není možné ve věku Kali následovat. Může se samozřejmě najít několik vzácných lidí, kteří by toho byli schopni, ale pro obyčejného člověka je to nemožné. Jestliže tomu tak bylo již před pěti tisíci lety, což teprve nyní? Ti, kdo napodobují tuto yogu v různých takzvaných školách a spolcích, sice mohou být sami se sebou spokojení, ale ve skutečnosti pouze ztrácejí čas. Vůbec neznají žádaný cíl.