ТЕКСТ 35
TEXT 35
Текст
Text
этач чхрутва̄ вачанам̇ кеш́авасйа
кр̣та̄н̃джалир вепама̄нах̣ кирӣт̣ӣ
намаскр̣тва̄ бхӯйа эва̄ха кр̣шн̣ам̇
са-гадгадам̇ бхӣта-бхӣтах̣ пран̣амйа
etac chrutvā vacanaṁ keśavasya
kṛtāñjalir vepamānaḥ kirīṭī
namaskṛtvā bhūya evāha kṛṣṇaṁ
sa-gadgadaṁ bhīta-bhītaḥ praṇamya
Пословный перевод
Synonyms
сан̃джайах̣ ува̄ча — Санджая сказал; этат — эту; ш́рутва̄ — услышав; вачанам — речь; кеш́авасйа — Кришны; кр̣та-ан̃джалих̣ — молитвенно сложивший ладони; вепама̄нах̣ — дрожащий; кирӣт̣ӣ — Арджуна; намаскр̣тва̄ — отдав поклон; бхӯйах̣ — снова; эва — также; а̄ха — сказал; кр̣шн̣ам — Кришне; са-гадгадам — запинаясь; бхӣта-бхӣтах̣ — напуганный; пран̣амйа — почтительно склонившись.
sañjayaḥ uvāca — Sañjaya said; etat — thus; śrutvā — hearing; vacanam — the speech; keśavasya — of Kṛṣṇa; kṛta-añjaliḥ — with folded hands; vepamānaḥ — trembling; kirīṭī — Arjuna; namaskṛtvā — offering obeisances; bhūyaḥ — again; eva — also; āha — said; kṛṣṇam — unto Kṛṣṇa; sa-gadgadam — with a faltering voice; bhīta-bhītaḥ — fearful; praṇamya — offering obeisances.
Перевод
Translation
Санджая сказал Дхритараштре: О царь, услышав слова Верховной Личности Бога, Арджуна, охваченный трепетом, молитвенно сложил ладони и стал снова и снова кланяться Господу. Он заговорил, и голос его дрожал от страха.
Sañjaya said to Dhṛtarāṣṭra: O King, after hearing these words from the Supreme Personality of Godhead, the trembling Arjuna offered obeisances with folded hands again and again. He fearfully spoke to Lord Kṛṣṇa in a faltering voice, as follows.
Комментарий
Purport
Как уже говорилось, увидев вселенскую форму Верховной Личности Бога, Арджуна был изумлен и потрясен. Он стал снова и снова кланяться Господу и дрожащим от волнения голосом возносить молитвы. Теперь он обращается к Кришне не как друг, а как преданный, пораженный Его величием.
As we have already explained, because of the situation created by the universal form of the Supreme Personality of Godhead, Arjuna became bewildered in wonder; thus he began to offer his respectful obeisances to Kṛṣṇa again and again, and with faltering voice he began to pray, not as a friend, but as a devotee in wonder.